Стоики о спокойствии: как его достичь и что этому мешает.
Ничего удивительного быть безмятежным среди спокойствия; удивляйся, если кто поднимает голову там, где все поникают, стоит там, где все лежат.
Сенека
Ты не можешь отказаться и от многих других ценностей? В таком случае ты не будешь обладать ни свободой, ни самоудовлетворенностью, ни безмятежностью. Тебе, по необходимости, придется завидовать, ревновать, подозревать тех, которые способны отнять у тебя ценимые тобою вещи, и злоумышлять против тех, которые обладают ими.
Вообще, ощущающий недостаток в чем-нибудь из подобных вещей необходимо должен прийти в замешательство и начать хулить богов. Если же ты будешь бережно относиться к собственной душе и ценить ее, ты будешь удовлетворен самим собой, будешь ладить с людьми, соглашаться с богами, т.е. хвалить все, что они ниспошлют и назначат тебе.
Марк Аврелий
Если бы у тебя были одновременно и мачеха, и родная мать, то ты, конечно, относился бы к первой с уважением, но тебя постоянно тянуло бы к матери.
Таковыми являются для тебя двор и философия. Постоянно же возвращайся к философии и ищи в ней успокоения; благодаря ей и жизнь при дворе не будет тебе в тягость, и сам ты не будешь в тягость другим.
Марк Аврелий
Разумный человек может во всем отыскать себе пользу. Нет такого случая, из которого он не мог бы извлечь для себя помощи в деле усовершенствования себя.
– Какую же пользу приносит мне тот, кто ругает меня?
– Ту пользу, что если я захочу, то могу, кротко перенося его брань, приучаться к терпению и спокойствию.
– У меня злой отец; какая мне от него польза?
– Он зол для самого себя; для тебя же он добр, потому что он опять-таки учит тебя терпению и кротости.
– Ну хорошо. А какую пользу приносит мне болезнь?
– Если я заболею, то у меня хороший случай показать на деле, что значит болезнь тела для жизни духа. Я буду покорен, терпелив, спокоен, я наряжусь в болезнь, и она будет для меня украшением.
– А смерть, неужели и она полезна?
– Я могу, умирая, стать духом своим выше смерти, показать и себе и людям, что смерть не имеет надо мною никакой власти. Я могу, если придется, умереть за правду и этим содействовать тому, чтобы она укрепилась в людях.
Одним словом, человек разумный обладает как бы волшебной палочкой, которою он может обратить в золото все то, до чего ею дотронется.
Эпиктет