Письмо LXXVIII ²⁰

Вот что помни, вот что удержи прочно: не падай духом в несчастье, не верь удачам, всегда имей в виду произвол фортуны, словно она непременно сделает все, что может сделать. Чего мы ждем задолго, то для нас легче, когда случается.

Сенека

Как говорит Посидоний: “один день человека образованного дольше самого долгого века невежды”.

Сенека

А если явится и позовет смерть, пусть преждевременная, пусть обрывающая жизнь посредине, плод этой жизни давно отведан: ведь такой человек познал природу в большей ее части и знает, что от времени честности не прибавляется. Тем всякий век непременно покажется коротким, кто мерит его пустыми и потому бесконечными наслаждениями.

Сенека

Пресыщение жизнью не может отравить жизнь, в которой столько разных великих и божественных дел: только ленивая праздность заставляет ее ненавидеть самое себя. Кто странствует по всей шири природы, тому никогда не наскучит истина; только ложью можно пресытиться.

Сенека

Но все это мы вытерпим с легкостью: и отвары, и теплую воду, и все то, что кажется несносным для изнеженных, потонувших в роскоши и расслабленных скорее душою, чем телом. Только бы перестать бояться смерти! Чтобы это достичь, надо познать пределы добра и зла – тогда и жизнь не будет нам тягостна, и смерть не страшна.

Сенека

Есть два рода наслаждений. Телесные наслаждения болезнь ограничивает, но не отнимает, и даже, если рассудить правильно, делает острее. Приятнее пить, когда чувствуешь жажду, есть когда голоден; после поста все поглощается с большей жадностью.

А в удовольствиях душевных, которые и больше, и вернее, ни один врач больному не откажет. Кто предан им и понимает в них толк, тот презирает всякое ублажение чувств.

Сенека

У тебя есть дело – храбро бороться с болезнью, а если она тебя не покорила и ничего от тебя не добилась, ты подал славный пример. – “Поистине есть чем прославиться, если все будут глядеть, как мы хвораем!” Сам на себя гляди, сам себя хвали!

Сенека

Что же, по-твоему, быть умеренным в дни болезни значит ничего не делать? Ты докажешь, что болезнь можно одолеть или хотя бы вынести. И в постели больного, поверь мне, есть место для добродетели. Не только с оружьем и в строю можно доказать, что дух бодр и не укрощен крайними опасностями: и под одеялом видно, что человек мужественен.

Сенека

Но болезнь не дает ничего делать и уводит от всех обязанностей.

Нездоровье сковывает твое тело, а не душу. Пусть оно опутает ноги бегуну, окостенит руки портному или кузнецу. А ты, если привык к тому, что ум твой деятелен, будешь учить, убеждать, случать, учиться, исследовать, вспоминать.

Сенека

Говори что хочешь о насморке, и о непрестанном кашле такой силы, что куски внутренностей извергаются наружу, и о жаре, иссушающем грудь, и о жажде, и о корчах, выворачивающих в разные стороны суставы рук и ног, – страшнее пламя, и дыба, и раскаленное железо, прижатое к вспухающим ранам, чтобы они открылись и углубились.

Но есть такие, что не застонали перед этими пытками; мало того и ни о чем не просили; мало того – и не ответили ни слова; мало того – и смеялись от души. Так не хочешь ли после этого посмеяться над болезнью?

Сенека